Отдых или труд: откуда взялись наши дачные установки

Дача давно стала «членом семьи», чем-то вроде пожилой родственницы: о ней нужно заботиться, регулярно навещать, обязательно согласовывать свой отпуск, как бы чего не вышло. Каждый год 23 июля в России даже отмечается День дачника. Почему деревянный домик и грядки стали такой важной частью жизни, откуда убеждение, что на земле нужно работать на износ, а не отдыхать и почему сложно контролировать желание сажать как можно больше — в историческом исследовании MR7.

Дачные туалеты могли бы стать отдельной темой для антропологического исследования, а пока становятся поводом для роликов.

По данным ВЦИОМ, три главные цели дачников — отдых, труд на земле как хобби и выращивание урожая. У каждой из них есть научное обоснование. За последнее десятилетие число тех, кто едет загород расслабиться, пожарить шашлыки и полюбоваться природой, выросло на 24%.

Фото: Анастасия Романова

От первых Романовых

Первые «дачи» появились ещё в допетровской Руси — в конце правления Алексея Михайловича Романова. Правда, напоминали они больше рабочие посёлки. Землю жаловал царь с обязательным условием освоить её. Обычно такие участки выдавались под добычу камня или леса, постройку заводов, мельниц и так далее.

Фото: Анастасия Романова

— Привычное нам значение «загородный дом для отдыха» появляется лишь в конце XVIII века, конечно, с поправкой на реалии того времени, — объясняет кандидат филологических наук Александр Малышев. — Такие резиденции правящих особ и усадьбы знати имелись и раньше (вроде римских вилл), но название «дача» стало прилагаться к ним лишь немногим более двух веков назад.

К середине XIX века дача уже не просто домик за городом. Её важным атрибутом становится сад. В 1847 году у владельцев такого места появляется специальное название — «дачник». Оно даже зафиксировано в академическом Словаре церковно-славянского и русского языка. Такая «кодификация» говорит, что явление стало нормальным и общепризнанным. Правда, 150 лет назад отдых на даче был признаком, скорее, бедности богатых людей.

— Дачный участок представляется спасением для небогатых дворян, которым далеко и затратно по времени и средствам ехать до имения. Если оно ещё осталось. Дача видится спасением от летней вони, «столь известной каждому петербуржцу, не имеющему возможности нанять дачу» (цитата из «Преступления и наказания» Ф.М.Достоевского. — Прим. ред.). А предприимчивые чеховские Лопатины начинают активно на этом зарабатывать, — рассказывает Александр Малышев.

Поскольку нанимали дачи пусть обнищавшие, но всё же дворяне, домик оставался местом отдыха. Как говорит антрополог Александра Касаткина, дача существовала в гигиеническом дискурсе — то есть туда выезжали, чтобы подышать свежим воздухом и поправить здоровье.

— По моим наблюдениям, летом у кардиологов, терапевтов количество пациентов снижается, — говорит врач-кардиолог «СМ-клиники» Валентина Байдина. — Это связано с тем, что многие уезжают на дачи, особенно люди пожилого возраста. Загородом они меньше страдают от хронических заболеваний. Улучшению самочувствия способствуют свежий воздух, отсутствие городского шума и суеты, физическая активность. В такой благоприятной обстановке дачники даже сокращают приём лекарственных препаратов, которые регулярно используют при хронических болезнях. Как правило, во время загородного отдыха у людей уходит одышка, боли, отеки, снижается давление.

При этом на даче аристократы стремились отойти от правил и протоколов поведения, жить максимально простой и свободной жизнью.

Новая дачная этика

Ни купцы-капиталисты, ни дачное предпринимательство революцию не пережили. Люди вспомнили о земле и о загородном отдыхе только после Второй мировой. Разумеется, рабочие и до этого огородничали на окраинах, но речи об организованном садоводстве не шло.

Официально оно появилось только в 1949 году. Предприятия и организации теперь могли запросить землю у государства и обустроить коллективные сады. Их можно было или возделывать всем вместе, или поделить на участки от 600 до 1200 квадратных метров. Отсюда и пошли знаменитые шесть соток.

Получить маленький надел могли далеко не все. Базовым условием было отработать на предприятии пять лет. Важно было иметь заслуги перед заводом и партией, быть примерным гражданином. Семейным и многодетным землю выделяли охотнее. В 1950-е годы дача не в пример Российской империи стала значимым маркером социального положения, предметом роскоши — наряду с квартирой и гаражом.

С самого своего появления идея дачи шла вразрез с идеалами коммунизма. Если всеобщее возделывания сада ещё хоть как-то вписывалось в государственную идеологию, то личные домики и даже собственные хозяйственные постройки — не очень. Слишком от них веяло буржуазностью.

«Вопрос строительства на участке имел политическое значение, поскольку был связан с вопросом о допустимом наборе благ в личном пользовании советского человека: может ли садовод возделывать только свой индивидуальный надел и, соответственно, хранить свои инструменты в отдельном строении? Может ли горожанин иметь второе жилье на садовом участке? Кое-где местные власти запрещали любое индивидуальное строительство на садовых участках или разрешали только небольшие будки для инструментов, а также коллективные „павильоны“ на несколько семей», — пишет в диссертации антрополог Александра Касаткина.

Так или иначе, в конце 1960-х власти всё-таки узаконили право дачников на личные летние домики. Их площадь, согласно постановлению, не должна превышать 25 м². Это можно сравнить с современной маленькой студией в новостройке. Допускалось строительство террас — до 10 м². Отсюда пошли милые дощатые веранды с кружевными шторками и лавочками, которые до сих пор возводят около дач.

Предприятиям и организациям настоятельно рекомендовали обеспечить в садовых товариществах инфраструктуру: строить дороги, прокладывать электросети и водопроводы. Здесь берут начало дачные электрички — забитые воодушевлёнными садоводами и огородниками с рассадой.

— Меняется расстояние до дачи: если Илья Ильич Обломов жил на даче всего в нескольких верстах от города, то в «Вишнёвом саде» участок Раневской удобно расположен «только» в 20 верстах от города — горожане готовы были ехать и столько, лишь бы насладиться непродолжительным летним отдыхом, — рассказывает кандидат филологических наук Александр Малышев. — Говорить о десятках километров, которые накручивали на электричках и автобусах (а затем нередко ещё и пешком по просёлочной дороге) советские дачники до своих шести соток, представляется уже излишним. К примеру, моя дача находилась в 250 км по железной дороге.

Тогда же дача становится своеобразным центром жизни для человека, где у него есть хоть что-то своё: свой дом, своя ягода, свои грабли, свои растянутые треники, в конце концов. В языке это закрепляется тем, что появляется устойчивое словосочетание «дачный сезон», бесконечные брошюры с советами для садоводов, дачные календари. Люди живут от сезона до сезона: готовят рассаду, подыскивают семена, планируют ремонт, пораньше уезжают с работы — время урожай собирать или, наоборот, высаживать помидоры.

С появлением дачного домика, образуется новое «место для хранения». На дачу начинают свозить старую одежду и мебель.

«Неповторимый дачный стиль», когда на даче считается нормой ходить, например, в старых вещах, не пригодных для города, тоже становится поводом для шуток в TikTok.

Формируются и особые социальные связи и дачные сообщества. Друзей и приятелей заводить просто — можно обмениваться побегами вкусной смородины или малины редкого цвета, просить цветочные луковицы или семена «той самой моркови». Те, кто ехал в город, автоматически приобретали функцию курьера вне зависимости от положения и статуса.

Созидательный труд

Настоящий дачный бум происходит в 1980-е. Ему предшествовал кризис советской деревни, и правительство, чтобы как-то наладить ситуацию, позволило строить и обогреваемое «зимнее» жильё с плотными стенами. Так из уже забытых военных землянок в уютные благополучные домики перекочевали буржуйки — небольшие металлические печи.

Дача становится не пережитком буржуазного прошлого, а важной частью советской многоукладной экономики, признаётся её вклад в становление личности человека. Что, к слову, очень умно. Ведь именно на дачах взрослели, заводили настоящих друзей, первый раз влюблялись, учились кататься на велосипедах.

«Постановление СМ РСФСР № 141 предписывало органам советской власти всех уровней повсеместно создать такой общественный климат, при котором колхозники, рабочие, служащие и другие граждане ощущали бы, что, выращивая в личном подсобном хозяйстве скот и птицу, занимаясь огородничеством и садоводством, они делают полезное государственное дело», — замечает антрополог Александра Касаткина.

На ряду с дачным подъёмом, правительство ужесточило контроль: начали массово проверять, что участки используют по назначению и строят лишь домики для отдыха, а не особняки. Интересно, что тогда же — всего 40 лет назад — в нашем сознании появились дачные установки, которые кажутся вечными: «Какой отдых? Нужно работать на износ! Картошка сама себя не выкопает, а сорняки — не прополют».

Дело в том, что во время садоводческого бума 1980-х землю начали давать не избранным, а всем поголовно. Причём главной целью по уставу были труд и сельскохозяйственная деятельность. Про отдых никто не заикался. Чай, не партийные работники и не генералы.

Земельные участки простым смертным выдавали неудобные — с твёрдой неплодородной почвой, болотистые или увитые древесной порослью. В ход шли места бывших торфяных выработок и покинутые песчаные карьеры. Так что обустроить райский уголок можно было только титаническими усилиями всей семьи.

Как ни странно уже несколько поколений дачников переживает примерно одну и ту же смену отношений к «отдыху» на даче по мере взросления: от «вау, дача» к «фу, дача» и снова «ух ты, дача». Эта вечная история тоже стала поводом для мемом.

Дачам всё нипочём

В 1990-е всё изменилось: участки необходимо было оформить в собственность, но до сих пор не все приватизировали землю. За содержание дорог и коммунальных сетей теперь должны были отвечать сами дачники. Заводы распались — а дачи стоят.

«Чтобы товарищество функционировало как юридическое лицо и работала его инфраструктура, нужно поддерживать в порядке документы, собирать взносы, платить земельные налоги, организовывать содержание дорог, электросетей, водопровода. Структура управления СНТ осталась прежней: наиболее важные вопросы решает общее собрание членов товарищества, оно же избирают правление из собственного состава. Значительно большую роль, согласно закону 1998 г., стал играть председатель правления, и, вероятно, поэтому теперь он избирается не правлением, а общим собранием членов садоводства», — объясняет антрополог Александра Касаткина.

Причём садоводства всё ещё по старой памяти стараются выбрать председателями членов профкома или других хозяйственников с большим авторитетом. А вот со стороны местной власти контроль минимальный.

— В непростые перестроечные и постперестроечные времена именно дачные участки давали возможность вырастить порой хоть немного, но своих помидор, огурцов, лука, моркови и картошки, и тем самым сэкономить на покупке овощей (если они были на прилавках), то есть дачный участок, долгое время предназначавшийся для отдыха (хотя помочь бабушке вскопать грядки и принести воду было признаком правильного воспитания), стал местом упорного труда, а не приятных чаепитий в приятной компании в летних костюмах и лёгких платьях. Изменился и тип дачника, неслучайно в песне «От Питера до Москвы» бит-квартета «Секрет» названы «вечные дачники с рюкзаками на тощих плечах», — замечает кандидат филологических наук Александр Малышев.

В 90-е приходит, как его называют учёные, «крестьянский дискурс» — то есть земля даёт автономию и в прямом смысле помогает выжить, снабжает едой. Отсюда вырастает желание посадить побольше, прозапас — вдруг не хватит.

Когда между посадкой, прополкой и копанием картошки остается время на TikTok, там можно поиронизировать на собой.

Итак, мы сейчас живём сразу в трёх дачных дискурсах. Важно это понимать и принимать выбор близких людей.